Революционные события в Прибалтике в 1905 г.

Источник: исторический журнал

«Красный архив» №5, 1940 г.,

стр. 114-156.

Публикуемые ниже документы отражают развитие революции 1905—1907 гг. в Прибалтике и охватывают промышленные центры и сельские местности быв­ших Прибалтийских губерний царской России.

Документы эти представляют интерес по только потому, что вскрывают об­становку и размах революционных событий, развернувшихся в ходе революции 1905 г. на территории Прибалтике, но и потому, что позволяют вскрыть за действиями революционных масс — рабочих и крестьян Прибалтики всю глуби­ну классовых противоречий и социально-политический смысл событий.

По донесениям агентов царской власти, несмотря па их пристрастный харак­тер, можно все ж проследить, что события 1905 г. в Прибалтике и их раз­мах отражали собой глубочайшие классовые противоречия, остроту классового и национального гнёта, вызревавших на протяжен ни долгих лет перед револю­цией. С несравненно большей яркостью характер происходящих событий и (причины, вызвавшие их, освещаются в прокламациях социал-демократических организаций Латвии и Эстонии.

В общероссийской борьбе рабочего класса и крестьянства против самодержа­вия в 1905 г. пролетариат и крестьянство Прибалтики занимают одно из по­четных мест. Специфика борьбы, вытекавшая ив наличия двойного гнета, тяго­тевшего над трудящимися Прибалтийских губерний, не меняет общего фона направленности борьбы, протекавшей в тесном взаимодействии с основными массами российского пролетариата, а еще более подчеркивает остроту этой борьбы.

Что представляли собой эти страны накануне революции 1905—1907 гг.?

Латвия была сравнительно развитым промышленным районом в составе цар­ской России. Если к половине 60-х годов в Риге насчитывалось 90 фабрик, по преимуществу мелких, с общим количеством рабочих около 6 000, то благодаря протекционистской политике царского правительства и притока иностранного капитала, значительная часть которого оседала в Прибалтике, происходил быстрый процесс индустриализации Латвии, рост се городов.

В 1871 г. в Риге насчитывалось уже 141 фабрика с 11 798 рабочих, а к на­чалу революции 1905 г. число рабочих возросло до 70 000. При этом происхо­дила быстрая концентрация заводской промышленности. Например, на крупных предприятиях с количеством от 500—1 000 рабочих работало около 25% всего пролетариата,  а на предприятиях с количеством свыше 1 000 рабочих, рабочие составляли около 30%. Основную массу пролетариата Латвии составляли ме­таллисты (32%).

Второе место по своему промышленному значению в Латвии занимала Либава, где насчитываюсь к началу революции 1905 г. около 10 000 рабочих. Всего же в 1905 г. в Латвии насчитывалось около 80 тыс. рабочих.

Положение крестьянства Латвии, имевшего большую прослойку безземельных и малоземельных, батраков и большой процент «сельскохозяйственного проле­тариата, было очень тяжелым. Помещикам-баронам принадлежало больше поло­вины (1 044 980 га) всей земли, причем здесь помещичье землевладение было в общем значительно крупнее, чем в остальной России. Средний размер баронских имений был 2—2,5 тысяч га, а вреди этих владении! было немало, насчитывавших десятки тысяч га (50—70 тыс. га).

Ничтожная кучка помещиков, располагавшая огромными земельными владе­ниями, являлась как в экономике, так я в политической области, господствую­щей силой, сохраняя за собою рад привилегий, остававшихся еще от феодально-крепостнического периода (исключительное право на рыбную ловлю, моно­польное право на устройство промышленных и торговых предприятий в дерев­не, право устройства ярмарок и базаров и т. п.). Кроме того помещики почти полностью были освобождены от земских податей и повинностей, а все налоги падали на крестьянство.

В аналогичном направлении происходило назревание классовых и националь­ных противоречий на базе развивающегося капитализма в городе и в деревне, в губерниях, составляющих ныне Эстонскую ССР.

В Эстонии капиталистическое развитие началось со второй половины XIX в., значительно усилившись в 80—90-х годах. Растет текстильная, металлургиче­ская и химическая промышленность. С развитием капитализма, растут кадры городского пролетариата. Столица Эстонии — Ревель (теперешний Таллин) ста­новится промышленным городом. В 1881 г. в Ревеле насчитывалось около 30 промышленных предприятий, а через 10 лет их насчитывалось уже более 100 с более чем 10 тыс. рабочих.

Рост и развитие фабрично-заводского пролетариата в городах Эстонии допол­нялись ростом сельскохозяйственного пролетариата в деревнях. Непосильные выкупные платежи и высокая арендная плата ежегодно приводили сотни ты­сяч эстонских крестьян к разорению, вытесняя одних в ряды батраков, а дру­гих заставляя уходить в города в поисках заработка.

Петербургский пролетариат выступил застрельщиком в революции 1905 г., начало которой было положено расстрелом царскими войсками и полицией мир­ного шествия петербургских рабочих 9 января. Весть о зверском расстреле Царской полицией и войсками петербургских рабочих молниеносно облетела нею Россию. Рабочий класс России ответил па провокаторский расстрел могучим гневом возмущения, забастовками и политическими демонстрациями, сопровож­давшимися столкновениями и вооруженной борьбой с полицией, жандармами и войсками. Героический рабочий класс городов и промышленных районов При­балтийских губерний России выступил одним из первых на борьбу с самодер­жавием. 12 января 1905 г. рабочие Риги объявили всеобщую забастовку — 50 тыс. рабочих выступили па улицах Риги. 1-3 января рабочие Либавы заняли телефонную станцию, прервали телеграфное сообщение, приостановили га­зовый завод и прекратили работу на всех фабриках и в порту. В Митаве всеоб­щая стачка началась 14 января. К ней присоединились рабочие Виндавского порта. Царские чиновники, всюду старавшиеся насадить национальную рознь, в своих донесениях не могут скрыть раздражения против исключительной клас­совой солидарности, царившей среди рабочих равных национальностей, и кон­статируют с горечью, что даже среди революционно-настроенной интеллиген­ции общая ненависть к самодержавию объединяет всех.

Спустя 9 дней после январских событии в Петербурге лифляндский губернатор доносил министру внутренних дел о том, что в Риге, в связи с забастов­кой рижских рабочих 12-го и 13 января, в Рижском политехническом институ­те происходили сходки студентов, на которых присутствовало несколько сот студентов — русских, латышей, армян и евреев. На этих сходках было решено устроить демонстрацию и поддержать движение рабочих.

По мере развития революции в борьбу с самодержавием втягивались и непролетарские слои населении. 4 мая 1905 г. начальник Лифляндского губерн­ского жандармского управления доносит департаменту полиции, что 2 мая в Юрьеве забастовали все легковые извозчики.

К лету размах революционного движения в целом в России и в Прибалтике усиливается. Усиливаются революционное движение и среди крестьянства.  

В конце июня 1905 г. начальник Лифляндского губернского жандармского управления доносил командиру отдельного корпуса жандармов о том, что в Рижском уезде арендаторы и батраки превратили работу, отказались пасти барский скот, поджигали сено и толпами ходили по помещичьим имениям с красными флагами, предъявляя требования об уменьшении аренды и увеличении зарплаты. В некоторых полостных правлениях толпы уничтожили царские портреты.

3 октября тот же охранник доносит министру внутренних дел, что революционная партия направила свою деятельность в уезды.

В Рижском уезде состоялось несколько волостных митингов с участием рево­люционеров, причем было постановлено сместить всех должностных лиц в кре­стьянском управлении, а взамен этого образовать свои комитеты. Такие же случаи были в Венденском, Вольмарском, Валкском и Юрьевском уездах.

Прося подкрепления и сообщая о принимаемых мерах строгости к населению, губернатор не может скрыть своей неуверенности в их эффективности: «успе­ха не ожидаю».

Спустя несколько дней, в докладе от 15 августа тот же губернатор рисует положение еще более неблагоприятным для царизма. Всюду происходят собра­ния, на которых принимают участие, кроме местных жителей обоего пола, приезжие агитаторы; во многих волостях удалены все должностные лица и заменены вновь избранными на этих собраниях. Лицам этим вменяется в обя­занность прекратить всякие сношения с администрацией. В училищах вводятся новые программы, исключающие преподавание закона божьего. Объявляется помещикам о запрещении продавать лес; постанавливается о неплатеже повин­ностей, аренды, процентов в банк.

Последовательно и неуклонно развивалась революция в России и нога в ногу с городским пролетариатом столицы и других крупнейших промышленных центров царской России шел рабочий класс Прибалтики.

Всероссийская Октябрьская политическая стачка заставила правительство сделать только видимость уступок в виде пресловутого манифеста 17 октября. Прокурор Рижского окружного суда доносит 22 ноября 1905 г., что 20 октября властям под нажимом рабочих пришлось разрешить митинг, собравший около 70 тысяч человек разных национальностей. Тут же прокурор сообщает, что ораторы па разных языках «произносили с эстрады зажигательные речи на темы о свержении самодержавной власти ли об учреждении демократической республики, причем поносят особо его величество и весь царский двор».

Далее прокурор указывает в этом же донесении, что 21 октября митинг повторился и на этот раз собрал от 80 до 100 тысяч рабочих.

В прокламации ЦК Латышской социал-демократической рабочей партии, вы­пущенной в январе 1905 г. в связи с событиями 9 января, говорится: «Весть об ужасной бойне в Петербурге быстро облетела всю Россию. Сердца рабочих возгорелись священным гневом. Всюду они бросали работу, всюду они выноси­ли борьбу против тиранского ига открыто на улицу. Вся Рига дрогнула от мо­гущества рабочей борьбы».

В январской прокламации Рижского комитета РСДРП по поводу расстрела 9 января в Петербурге дается большевистский анализ событий и делается определенный вывод о том, что мирные забастовки и демонстрации пережили себя. Дальнейшее развитие рабочего движения требует перехода к вооружен­ной борьбе. Прокламация призывает рабочий класс вооружиться.

Царское правительство, учитывая исключительную серьезность положения в Прибалтике, пошло навстречу паническим, тревожным требованиям губерна­торов о введении в Прибалтике военного положения.

22 ноября было введено военное положение в Лифляндской губ. В ответ на это Рижский комитет РСДРП выпускает прокламацию к рабочим Риги, где, разоблачая ложь и обман царского манифеста от 17 октября, указывает на готовящуюся провокацию и призывает рабочий класс к всеобщей забастовке, всенародному восстанию и т. д.

На революционное движение в стране и в Прибалтике царское правительство отвечало расстрелами, карательными экспедициями, массовыми арестами рабочих и крестьян.

Наивысшей точки подъема революционное движение достигает к декабрю, но надвигающаяся решительная схватка начинает чувствоваться еще ранее. В донесении начальника Эстляндского губернского жандармского управления командиру отдельного корпуса жандармов от 9 октября читаем: «Негласным путем получены сведения, что местный Прибалтийский социал-демократический комитет ожидает сообщения из других городов, чтобы приступить к вооружен­ному восстанию как в городе, так и в губернии».

В ноябре донесения царских чиновников становятся еще тревожнее. В сере­дине ноября лифляндский губернатор телеграфирует министру внутренних дел об отказе более 20 волостей признавать представителей царской власти, а 30 ноября доносит уже непосредственно Николаю II.

В дни, когда героическое восстание на Красной Пресне в Москве шло к кон­цу, когда царское правительство видело уже победу над восставшими рабочими Москвы, тон царского правительства становится еще наглее и 17 декабря министр иностранных дел Дурново телеграфирует лифляндскому губернатору: «Необходимо мятежников не щадить и действовать против них силою оружия. Прошу принять эти указания к непременному руководству» .

Несколько слабее публикуемые документы освещают развитие революции 1905 т. в Эстонии, однако они все же показывают размах и остроту классовой борьбы рабочих и крестьян Эстонии с царизмом, баронами-помещиками и ка­питалистами.

Рабочий класс Эстонии также дружно ответил на расстрел 9 января, и уже 12 января рабочие районы Эстонии были охвачены забастовкой.

В докладе эстляндского губернатора министру внутренних дел от 21 января отмечается, что возникшая общая забастовка по своему характеру и но тем требованиям, которые предъявлены забастовавшими рабочими, имеет полити­ческий характер, что агитация встречает среди ревельских рабочих благо­приятную почву.

В октябрьские дни пролетариат Ревеля также дружно выступает со всем российским пролетариатом. Жандармский полковник 16 октября доносит де­партаменту полиции: «В 6 час. вечера толпа демонстрантов в несколько тысяч па предложение полиции и войсковой части не разошлась».

Далее указывается на то, что воинская часть пустила в ход оружие, в результате чего оказалось около 50 убитых и до 70 раненых.

В декабре 1905 г. революционный подъем в Эстонии достиг своей высшей точки. В Ревеле забастовали все фабрики и заводы, в волостях крестьяне вы­бирали местные революционные органы власти, прекращали платеж аренды по­мещикам и т. д.

Восстание в Прибалтике было жестоко подавлено. Одних лишь расстрелянных карательными отрядами по самым преуменьшенным официальным подсчетам Царского правительства было более 600 человек, не считая искалеченных, аре­стованных и т. п.

Несмотря на поражение революции, ее уроки обогатили массы и социал-демократические партии Латвии и Эстонии большим опытом. Богатый опыт Получила Латышская социал-демократическая партия (примыкавшая к РСДРП) по части руководства крестьянским движением, где рабочий класс Латвии играл руководящую роль. Опыт революции показал и ошибки Латышской социал-демократической партии в аграрном вопросе. Даже при наличия высшей точки подъема крестьянского движения, когда батраки вооружились, а помещики-ба­роны бежали из своих имений, Латышская социал-демократическая партия лозунг конфискации земли не выдвигала.

Это обстоятельство, разумеется, не могло не ослабить крестьянско-батрацкого движения против баронов-помещиков.

Но, несмотря на отдельные, хотя и весьма существенные, ошибки социал-демократических партий Прибалтики, Ленин очень высоко ценил революцион­ную самоотверженную борьбу рабочих и батрацких масс в Прибалтике.

В статье, посвященной юбилею социал-демократической газеты Латвии «Циня» («Борьба»), Ленин в 1910 г. писал: «Во время революции латышский пролетариат и латышская социал-демократия занимали одно из первых, наи­более важных мест в борьбе против самодержавия и всех сил старого строя. Не безынтересно, между прочим, отметить, что официальная статистика стачек за 1905 год (изданная министерством торговли и промышленности) показывает, что Лифляндская губерния стоит на первом месте по настойчивости пролетар­ской стачечной борьбы. В 1905 г. в Лифляндской губернии насчитывалось всего 53 917 фабрично-заводских рабочих, а число стачечников — 268 567, т. е. почти в пять раз (4,98 раза) больше! Каждый фабрично-заводской рабочий в Лифляндской губ. бастовал в среднем 5 раз в этом году.

За Лифляндской губ. следует Бакинская губ., где каждый фабрично-заводской рабочий бастовал 4,56 раза, Тифлисская губерния — 4,49 раза, Петров­ская губерния— 4,98 раза и Петербургская — 4,19».

Прошло 35 лет с тех пор, как рабочий класс Прибалтики совместно со всем рабочим классом России, под руководством партии Ленина —Сталина сражался с царским самодержавием и капиталистами. Эта совместная борьба не прекра­щалась ни на один момент.

В феврале 1917 г. царизм был свергнут, а затем в октябре 1917 г. была победоносно совершена Великая Октябрьская социалистическая революция, в которой пролетариат, батраки и беднейшее крестьянство Прибалтики вместо с рабочими и крестьянами России принимали активное участие, борясь за уста­новление советской власти в Прибалтике.

Последовавшее затем вмешательство западноевропейских интервентов свергло советскую власть в Прибалтике и поставило у власти шайку националь­ных плутократов, ставленников западноевропейских империалистов.

Храня свято традиции героической борьбы 1905—1917 гг., веря в то, что господству плутократов наступит конец, пролетариат Прибалтики надеялся на то, что с братской помощью рабочих и крестьян страны социализма он сбросит власть угнетателей. Эти надежды рабочих и крестьян Прибалтики осуществились. Народы Прибалтики вошли в дружную семью Советского Союза, чтобы в одной общей шеренге бороться за построение социалистического об­щества.

С. Болтинов.

****************************

Прокламация Центрального комитета Латышской соц.-демокр. рабочей партии, январь 1905 г..

Пролетарии всех стран, соединяетесь!

Дрожите, тираны!

В борьбу, товарищи! 9 января триста тысяч рабочих хлынули по улицам Петербурга. Всех их двинуло одно стремление, один могучий клич: мы не хотим дольше нести бремя рабства, мы требуем себе хлеба и свободы. Со священником Гапоном во главе, без всякого ору­жия, с одним лишь крестом и иконами в руках, они направились к царскому жилищу — Зимнему дворцу, чтобы царь выслушал тре­бования народа. Но этот царь не имел другого ответа для своего на­рода, как штыки и пули солдат. Сотни выстрелов укладывали це­лые ряды невооруженных рабочих. Кровь тысячи павших и раненых окрасила снег на улицах царской столицы.

Весть об ужасной бойне в Петербурге быстро облетела всю Россию. Сердца рабочих возгорелись священным гневом, всюду они бросали работы, всюду они вынесли борьбу против тиранского ига открыто на улицы. Грандиозно и величаво его вынес и латышский пролета­риат в Прибалтийских губерниях. 12 января в Риге объявили всеобщую стачку: одна за другой фабрики прекратили работы, промыш­ленная суета приостановилась. 50 000 рабочих в необозримых толпах хлынули по улицам Риги. Вся Рига дрогнула от могущества рабочей борьбы: смело и величаво развевались красные знамена; с революци­онными песнями и криками, в неописуемом воодушевлении двину­лись грандиозные шествия по улицам Риги.

В Либаве всеобщая стачка началась 13 января; в 6 часов утра ра­бочие заняли телефонную станцию, прервали телеграфное сообщение, приостановили газовый завод и прекратили работы на всех фабри­ках и в порту. Какой-то жандарм хотел отнять у рабочих красное знамя, но был на месте убит. В Митаве всеобщая стачка началась 14 января; смело и с воодушевлением, наперекор стараниям поли­ции, работы прекратились на всех фабриках и мастерских. Рабочие Виндавского порта тоже присоединились к общей борьбе.

Но нет борьбы без жертв. Как. гнуснейшие убийцы, солдаты ун­тер-офицерского батальона 13 января у жел.-дор. моста напали на невооруженную и мирную толпу рабочих. Без всякого предупрежде­ния они тайком, с двух сторон окружили рабочих и зверским обра­зом начали их истреблять. Поляна была покрыта павшими и ране­ными, но царские солдаты все еще стреляли в кучи трупов и штыка­ми прикалывали упавших. Стоны умирающих и раненых оглашали воздух, но натравленные и подпоенные слуги царя продолжали свои зверские дела. Они радовались, как их жертвы застывали и смерт­ных судорогах, и более чем полчаса не позволяли оказывать им ни­какой помощи. Трупы павших складывались на сани и отправля­лись с поля бойни, причем у некоторых головы и руки волоклись по земле. От солдатских пуль пало около 70 человек; мужья, кото­рых оплакивали жены и дети, там пали юноши и девицы, над тру­пами которых матери в отчаянии ломают свои руки. Будьте прокля­ты убийцы и проклят царь и его слуги, которые убили сотни мир­ных рабочих. От своей казни эти борзые не уйдут и час мщения наступит скоро.

Ни павшие жертвы, ни пролитая кровь уже никого не устрашит. Ни штыками, ни пулями уже нельзя подавить борьбу русского про­летариата. Народный гнев против тиранов и угнетателей горит яр­ким непотушимым пламенем и охватывает всю Россию. Всеобщая стачка распространяется па все города России. В Петербурге и Мос­кве, в Варшаве и Лодзи, Вильно и Белостоке, Киеве и Одессе, Туле и Саратове бастуют рабочие. Сотни тысяч рабочих борются под крас­ным знаменем, поручившись: победить или умереть. Мы пожертвуем свои жизни, но народ должен быть освобожден. Эта борьба не прекра­тится до тех пор, пока заваленный проклятиями царский престол не будет разрушен и произвол и рабство уничтожены. От ударов революции содрогается вся Россия. Никакая сила на свете уже не спасет царское самодержавие от скорой гибели. Над обагренной кровью русской землею уже занимается золотое утро свободы и бла­женства.

Товарищи и товарки! Теперь борьба идет на жизнь или на смерть. Царь посылает против нас вооруженных солдат и казаков. Царь при­казывает своим слугам стрелять и колоть рабочих. Но и мы больше не пойдем против этих убийств с пустыми руками, и мы вооружимся, запасемся оружием, дадим надлежащий отпор нападкам этих дикарей, отомстим за своих павших товарищей. Товарищи, за оружие! Смерть тиранам! Пусть наши сердца пламенеют в великой вражде против кровью обагренного царского самодержавия и будем свято исполнять свою присягу.

Долой самодержавие!

Да здравствует демократическая республика!

Да здравствует социал-демократия!

Центральный комитет Лат. соц.-дем. рабоч. партии.

***